Накануне Нового года "Донецкая народная республика" отпустила двух украинок – журналистку из Ивано-Франковская Ольгу Сворак и бывшую судью Апелляционного суда Донецкой области Анжелику Преснякову.
Это произошло в рамках переговоров народного депутата Надежды Савченко с лидерами "ЛДНР". Видимо поэтому некоторые СМИ сразу же окрестили освобожденных женщин троянским конем и завербованной агентурой.
Кто выбрал именно этих пленных для освобождения? Правдива ли история об отношениях журналистки с сепаратистом? Как на переговорном процессе скажется анонсированная "атошниками" блокада Донбасса?
На эти вопросы мы попросили ответить соратника Савченко, руководителя Центра освобождения пленных общественной организации "Офицерский корпус" Владимира Рубана, который непосредственно занимался освобождением Сворак и Пресняковой.
О кампании против освобожденных, которых назвали агентурой сепаратистов
То есть, чтобы развить агентурную сеть, не хватало двух девочек. Следуя логике этих обвинений, надо же было таким образом "спалить" главного агента Рубана, Савченко, чтоб они подсунули таких ярко выраженных агентов. Согласитесь, отсутствует логика. Понятно, что идет кампания против Савченко. Все, что связано с действиями Савченко, теперь традиционно будет приписываться к руке Кремля. Я бы назвал это "не мешайте мне воровать, а то Путин нападет".
Про АП и Медведчука
Не секрет ни для кого, что бразды правления держит Администрация президента и подобного рода команды "фас" дает только она. Остальные подпевают. Сетовать на армию порохоботов я вынужден только из-за вопросов журналистов. Когда вы мне их задаете, я отвечаю. В остальном я спокоен, поскольку я уже дважды и трижды – человек Медведчука, Луценко даже назвала меня заместителем и правой рукой Медведчука. Четырежды я медведчуковский человек! Доказывать что-то противоположное, наверное, бессмысленно, и это не помогает ни моей миссии, ни миссии "Офицерского корпуса" на этой войне.
Фото: РИА Новости
Кто выбирал кого выпустить из плена?
Что касается выбора фамилий. Мне была предоставлена возможность выбирать фамилии. Я отказался. Когда-то с Русланой мы забирали 16 человек из Донецка. Тогда вывели 50 человек, построили и сказали: "Выбирай 15". Без списков, без фамилий, без званий. Просто стоят 50 человек и надо идти и показать – вот тебя я беру, а тебя не беру. Нельзя сказать, что я нервный человек или не могу выдержать чей-то взгляд. Но признаюсь, что даже когда в плену мне приставляли нож к горлу и имитировали отрезание головы – наверное, было не так неуютно, как те десять минут, когда мне нужно было выбрать из толпы 15 человек, которые поедут домой, а рядом солдаты останутся и непонятно, выживут ли они. Они как раз были на очистке оружейного склада, в который попал снаряд. Они разбирали эти завалы, неразорвавшиеся снаряды. И тот, кого я не выберу, мог бы погибнуть завтра на этой работе. После тех 20-ти расстрелянных в Луганске, которых я не успел забрать, для меня это было серьезнейшим испытанием.
Поэтому я для себя сделал простой выбор на войне, как мы выбираем пленных. Это не мое решение, это совместное решение офицеров Центра обмена военнопленных. Если неизвестно чего-то страшного, плохого, если нет информации, что это предатель, то мы забираем того, кого дает Бог. Вот так было с этими женщинами. У меня была возможность вставить туда другие фамилии, выбрать других женщин. Но если их выбрала вот так судьба... Я знал историю одной и историю второй. Выбор был не мой, но я утвердил тех, кого предложили. Выбирать остальных я не рискну. Я не забираю однозначно педофилов, я не забираю предателей и тех, кто пытал и убивал пленных, будучи человеком с ружьем – с одной или с другой стороны. Такие примеры у нас были. Этот принцип оговорен и с донецкой стороной, и с луганской и со Службой безопасности Украины.
Фотография журналистки с мужчиной со значком "Новороссия" собрала едкие комментарии. Фото: Facebook/Ольга Сворак
О личной истории
Если кому-то кажется, что любовная история Ольги (Сворак) слишком коварная – это не означает, что она предательская или непатриотичная. Да, девочка влюбилась. Да, в сепаратиста. Да, он оказался подлецом. Но она наша девочка. Да, судья (Анжелика Преснякова) поехала к маме. Да, ее должность интересна для спецслужб. Они надеялись, что она засудила многих сепаратистов. Они так и спрашивали – сколько ты наших посадила? Но она – судья апелляционного суда. Как-то получилось, что этих дел у нее не было. Хватит ли вам моего слова, что они не являются агентами Кремля – вы журналисты, народ особый.
Об условиях в плену
Не обязательно избиения, это может быть и конкретное психологическое давление, в принципе, как мы видим по видеодопросу, Ольге с ее синяком на правой щеке не утруждали себя психологическим давлением, могли дать и по морде. Не все такие, как Савченко, не ломаются. Говорить что-либо о том, как слабые женщины ведут себя в плену и подписывают себе приговоры и шпионажи, не мне и не вам рассказывать.
О травле Савченко
Здесь никакой политики. Это как раз минская группа и господин президент пытаются обмены вывести на политический уровень и от этого страдают люди, которые находятся в плену. Их не меняют, пока не созреет обстановка для комфортного и благоприятного принятия решений. Нам же наплевать на обстановку.
Это неприятно, что система, правительство, олигархическая система защищается таким образом, втаптывая в грязь неповинных освобожденных, ради того чтобы понизить каким-то образом рейтинг Савченко ради своего рейтинга. Но насколько я разговаривал с простыми людьми, они видят, что власть проигрывает, что Савченко уже получила желаемый результат, поскольку тема обмена пленными вдруг стала живой и начала дышать. Правда, ценой репутационных потерь Савченко, но ей на это наплевать. Она как офицер дала обещание, и она его сдерживает. Мы же все надеемся, что наших 41 человек плюс два свежих, попавших в плен, что они еще успеют этой зимой покатать своих детей на санках.
Фото: "Страна"
О блокаде Донбасса
Нет, переговорам не мешает. Я разговаривал с Захарченко по поводу этой блокады, она его не смущает. Наживаются на этой контрабанде украинская сторона. Поэтому это удар больше по тем, кто наживается на контрабанде. Но ветераны так же открыто об этом и сказали. Для донецкой и луганской стороны это не есть проблема. Там есть конфеты Roshen в каждом магазине. Липецкой фабрики. ...
Я надеюсь на наших ветеранов добровольческих батальонов. Они тоже оказывают помощь. Провели пресс-конференцию, сказали, что будут добиваться обмена всех на всех от обеих сторон. Не только блокадой Донбасса, но и разговорами с нашей властью. Они понимают, что они любой ценой должны побратимов освободить. Вот это отличает Савченко и ветеранов от официальных политических переговорщиков.
О дальнейших обменах
Конечно (планы) есть. Я поэтому и не доволен, что наступили новогодние праздники, это потерянных три-четыре недели. Но попробуем их прорвать. Я знаю, что донецкая сторона сказала, что готова принять пленных и в новогоднюю ночь на блокпосту, если будет решение. Я знаю, что и Ирина Геращенко готова провести Новый год на блокпосту, освобождая наших пленных. Я готов стоять рядом с фонариком и освещать дорогу.
Напомним, что ранее "Страна" сообщала, что Тука заявил, что за блокадой Донбасса стоят "грязные пройдохи".