Вчера в Броварском межрайонном суде должно было состоятся подготовительное заседание по делу нардепа Надежды Савченко и руководителя организации "Офицерский корпус" Владимира Рубана Рубана, которых обвиняют в подготовке террористических актов и попытке государственного переворота.
В начале слушаний прокуратура попыталась взять обвиняемых под арест и обратилась с соответствующим ходатайством к суду. Но получила отказ.
Кроме того, из-за отсутствия в суде защитников Владимира Рубана суд перенес заседание на 31 мая 2019 года.
После окончания заседания корреспондент "Страны" задал несколько вопросов Надежде Савченко.
- В судебном заседании вы заявили, что на следующий день после освобождения из под ареста вы решили посетить Генпрокуратуру. Причем, ходили туда в течение 8 дней. Зачем? Вы хотели встретиться с Генпрокурором Юрием Луценко?
- Я ходила к прокурорам Баннику и Климовичу, поскольку они ведущие прокуроры обвинения. В свою очередь, Владимир Рубан посещал участкового и начальника районного отделения полиции по месту жительства. Мы это делали, чтобы избежать рисков. Мы же понимаем, что завтра они снова будут обвинять нас в том, что мы можем скрыться. Поэтому мы ведем полностью открытую жизнь. В частности, я приходила к прокурорам чтобы узнать: вдруг, у них возникнут ко мне какие то вопросы?
На прием к Юрию Луценко я тоже пыталась попасть. Но по другим вопросам. За год моего незаконного содержания под стражей он как генпрокурор не ответил ни на один мой депутатский запрос. Причем, эти запросы не касались меня и моего дела. Я как народный депутат отправила в Генпрокуратуру огромное количество информационных и контролирующих запросов, так как осуществляла депутатский надзор за множеством дел, которые точно так же фальсифицируются, как и мое. Я пытаюсь защитить граждан Украины, которые обращаются ко мне за помощью и сообщают о своеволии прокуратуры, судов и следствия. К слову, Генпрокуратура Украины оказалась единственной структурой, которая проигнорировала мои запросы. Все другие институции дали мне ответы – МВД и даже СБУ.
Поэтому я пошла к Юрию Луценко спросить, что происходит. У него нет юридического образования, возможно, он забыл закон о депутатской деятельности? Пусть тогда перечитает. Может быть, он забыл свои обязанности Генпрокурора? Так, пусть перечитает. Кроме того, апелляционный суд Киева вынес постановление, которым поручил генпрокурору Луценко и омбудсмену Денисовой проверить правомерность задержания и лишения свободы Савченко и Рубана Черниговским апелляционным судом. Но никакой проверки так и не провели. Я хотела спросить его: почему? Но Юрий Луценко от меня убежал. Я видела, как уезжает его конвой. Хотя охрана меня проверила и гранат у меня не нашли. Так что мог бы и не боятся.
Кроме того, я побывала в офисе омбудсмена. Самой Денисовой на месте не было, но я поговорила с ее представителем. По сути я осуществила депутатский надзор за назначенной судом проверкой, поскольку речь идет не только обо мне. Но и о гражданине Украины Владимире Рубане. И я как народный депутат я обязана защищать его права.
- В зале судебных заседаний вы также заявили, что обратились в МВД с просьбой предоставить вам охрану, поскольку получаете постоянные угрозы жизни. Но так и не получили от МВД ответа. Кто конкретно вам угрожает?
- Речь идет об агентах, которые были привлечены СБУ из Вооруженных сил Украины с целью осуществления провокаций против Рубана и Савченко.
- Возможно, это люди из 8–го полка Спецназа ВСУ? Ведь именно там служит фигурирующий в вашем деле майор Кедр…
- Я не буду называть конкретных людей, хотя знаю их имена.
- Каким, на ваш взгляд, будет дальнейший ход судебных слушаний? Каковы перспективы?
- Судебный процесс будет интересным. Но не быстрым. У нас много обращений и заявлений, которые мы попросим суд рассмотреть. Как все закончится? - Я считаю, что нас оправдают. Потому, что нет состава преступления, все было надумано. Далее мы будем искать тех, кто устроил этот фарс и постараемся привлечь их к ответственности в Европейском суде.
- Как вы видите свою дальнейшую политическую карьеру?
- Освободившись из российской тюрьмы и вернувшись на родину, я публично заявила о своем видении изменения политической системы Украины. И по-прежнему намерена продвигать в жизнь свою концепцию. Я не являюсь сторонником классической демократии, поскольку в Украине она работать не будет. Все политики, которые о ней говорят, всего лишь делают популистские заявления. Мол, мы идем в Европу. А на самом деле у нас в государстве не происходит ничего, что бы напоминало нормальную демократию. Вместо этого на фоне показательной гласности действует авторитарная и коррумпированная система. По сути у нас есть право кричать, но нет права ничего делать. Поэтому у нас, в отличие от России, и происходят Майданы.
Раньше в Украине свободно можно было говорить в СМИ. А теперь за право выражать свою точку зрения люди начали страдать и попадать в тюрьмы. Например, за разорванный портрет Порошенко осудили человека. Это просто своеволие.
Меня часто пытаются представить как страшно радикального и неразумного политика. Но, это не правда. На самом деле, я являюсь украиноцентристом и всегда защищаю простых людей. Если будут нападать на восток страны, я буду защищать восток. Если агрессия будет направлена на западные регионы государства – буду, защищать запад. Я хочу, что бы украинцы перестали боятся друг друга. Потому что нас друг другом пугают. Перестали боятся власти. К этому можно прийти. Просто нужны мудрые и адекватные решения.
- А с представителями команды новоизбранного президента Владимира Зеленского вы встречались?
- Пока нет. Дальше будет видно. Вообще я считаю, что в Украине сложилась очень сложная юридическая ситуация. Если смотреть с точки зрения закона, Порошенко пять лет был не легитимным президентом. Ведь жители Крыма и Донбасса голосовать не могли. Поэтому выбор в пользу Зеленского украинский народ сделал сознательно и правильно. Другого пути у нас просто не было. Я не хочу сразу становиться к нему в оппозицию, как многие другие политики. Напротив, готова помочь реализовать его идеи, которые соответствуют концепции изменения политической системы. Например, закон о проведении референдумов. Если он готов бороться, моя партия - Общественно-политическая платформа Надежды Савченко - будет ему помогать.