Завтра исполняется два года со времени массовых убийств на улице Институтской. Каждый раз, накануне годовщины, прокуратура оказывается "как никогда близка к расследованию этого резонансного преступления". Когда-то, по горячим следам, звучало много версий о снайперах, третьей силе, провокаторах-радикалах, и оружии, из которого стреляли и по митингующим, и по "Беркуту". Но официальной версией, по которой сейчас и ведет расследование Генпрокуратура, стала версия о том, что стреляли по митингующим "беркутовцы" из так называемой "черной роты". В итоге, на скамье подсудимых оказалось пятеро бойцов спецназа. Первые двое задержанных - милиционер-альпинист Павел Аброськин и милиционер-водитель Сергей Зинченко уже второй год содержатся в СИЗО. Корреспондент "Страны" разбирался, какие доказательства имеются в этом резонансном деле...
...С июня отец Павла Аброськина не пропускает ни одного заседания суда.
– За это время допросили родственников 23 пострадавших, а их всего 39. Одно заседание – один потерпевший, а суд собирается пару раз в месяц. Вот скорость нашего правосудия, – вздыхает невысокий тучный мужчина.
Его сына, бойца "черной роты", как окрестили ее журналисты, арестовали одним из первых, вместе с сослуживцем Сергеем Зинченко.
– Накануне Пашу срочно вызвали в полк. Сказали прибыть в течение двух с половиной часов. Он предупредил, чтобы ему неделю не звонили. Мол, не будет отвечать на телефонные звонки. А потом командир сообщил, что Павла арестовали.
И вот уже два года, как Михаил Аброськин может видеть своего сына только через решетку судебной камеры.
Суды над Зинченко и Аброськиным идут с июня
Фото Анастасия Рафал, "Страна.ua"
Напротив, Юрий Мельничук уже никогда не увидит брата. Тот не дожил всего пяти месяцев до 40.
– Володя был медиком-волонтером, погиб в 16.45, – называет точное время Мельничук. – Бойня уже закончилась. Он вышел из Октябрьского, и позвонил матери: "готовь кушать". Мама даже услышала момент, когда его не стало: шипение, и связь прервалась. Пуля зашла в щеку с левой стороны, и вышла через шею. Рядом стояли его девушка и товарищ.
Брат Юрия Мельничука погиб 20 февраля на Институтской
Фото Анастасия Рафал, "Страна.ua"
Который из пяти задержанных застрелил его брата, Юрий сказать не берется. Но уверен, что кто-то из "этих сволочей".
– Прокуратура говорит, что стреляли с баррикады возле Нацбанка. У ГПУ есть съемка, ее покажут в суде. Там видно, что это "Беркут".
В противовес Михаил Аброськин высылает мне видео, снятое из гостиницы "Украина".
– Смотрите, вот: "Беркут" отходит за бетонные баррикады. И под прикрытием БТР уходит в сторону Администрации Президента. А в это время идет огонь со стороны Институтской. Но главное, что "Беркута" там больше не было. Я даже по форме и оснастке вижу, что на многих кадрах изображен не "Беркут".
Все было бы так, если бы не одно "но": в материалах следствия больше тысячи гигабайт видео разного качества, на котором фигурируют, преимущественно, люди в балаклавах без опознавательных знаков. И не всегда ясно, в какое время ведется запись. Поэтому каждый может отыскать на видео то, что хочет видеть.
"Не позволяет провести идентификацию"
Михаил Аброськин, впрочем, не ограничивается видеоматериалами.
Мы спускаемся вниз по Институтской. В прошлом прапорщик, – он немного разбирается в оружии.
– Смотрите, вот здесь стояли бетонные плиты, а тут – снежная баррикада и КАМАЗ. Вы видите отсюда Октябрьский? Нет. А как можно стрелять в людей, когда ты их не видишь? И это при том, что у следствия баррикад не существует.
– Следствие вообще провели из ряда вон плохо, – заводится Михаил. – Вот вы знаете, как погиб Паращук? Он стоял лицом к "Беркуту", а пулю получил в затылок. На суде даже был случай, когда отец четко сказал: "моего сына убил не "Беркут". Но этих фраз никто не слышит.
Адвокат Павла Аброськина и Олега Янишевского Стефан Решко в недоумении закатывает глаза.
– Мы вообще в шоке от этих следственных экспериментов. Какие-то геодезисты измеряют высоту КАМАЗа, расстояние от дерева до лайт-бокса – словом, все, кроме расстояния от стреляющего до погибшего. Причем, наших подзащитных туда даже не пригласили. То есть, мы не могли указать, что, например, от клуба Кабинета министров невозможно попасть в человека, который стоит на ступеньках Октябрьского дворца, потому что там идет искривление улицы, и перепад рельефа. Не говоря уже о том, что из автоматов Тамтуры и Янишевского не была выпущена ни одна пуля. Это показала экспертиза. А оружие Зинченко и Аброськина пропало. МВД утверждает, что им вооружили крымский "Беркут". Единственное, известно, что в большинстве случаев пули были выпущены из стволов "с малой степенью износа". А у "Беркута" старые автоматы, 1972-1974 годов.
Стефан Решко в шоке от проведенных следственных экспериментов.
Фото со странички в facebook Stefan Reshko
Решко уверяет, что главный козырь прокуратуры – акт фотопортретной экспертизы.
– Исследовав фото и видеоматериалы, которыми располагает следствие, эксперт КНИИСЭ (киевского научно-исследовательского института судебных экспертиз) пришел к выводу, что человек в черной форме с желтой повязкой, "это вероятно Зинченко". И такая же экспертиза есть по Аброськину. Мы взяли у следствия исходные материалы, и обратились в научно-исследовательский центр при МВД. Оппоненты могут сказать, что это милицейское учреждение. Но эксперт подлежит уголовной ответственности за заведомо ложный вывод. Они написали следующее: "качество этих изображений не позволяет провести идентификацию".
"Во-первых, это красиво"
Адвокат потерпевших Павел Дикань откидывается на спинку стула и не без иронии слушает в моем пересказе историю о невиновности "Беркута".
– По Зинченко и Аброськину, – наконец, соглашается он, – это пример того, как нельзя передавать дело в суд. Но у нас срок досудебного расследования ограничен годом. И в сентябре 2014-го следователи просто выплеснули в суд все, что у них на тот момент было. Доказательная база там была слабая. Но с тех пор ситуация сильно изменилась. За полтора года следствие собрало очень много материалов, и уже сегодня у нас есть четкая привязка оружия к убитым. Например, пуля, выпущенная из автомата Аброськина, убила Сергея Кемского. Эта экспертиза пошла в дело по Тамтуре, Маринченко и Янишевскому.
Павел Дикань уверен, что подсудимые виновны. Он защищает интересы родственников Небесной сотни.
Фото со его странички в facebook.
Напомним, в конце прошлой недели ГПУ передала в суд новую "партию" обвиняемых – Александра Маринченко, Сергея Тамтуру и Олега Янишевского. Тоже сотрудников спецроты "Беркут". Им уже инкриминируют совершение теракта, 48 убитых и 80 раненых.
Что дает переквалификация дела в терроризм?
– Во-первых, это красиво, – улыбается один из адвокатов пострадавших Виталий Титыч. – Во-вторых, это наиболее полно описывает их преступление. В-третьих, теперь не надо доказывать вину каждого.
Достаточно лишь убедить суд, что они там были, и от их коллективных действий гибли люди.
– Изменение квалификации – это ключевая наша победа, – не скрывает радости Титыч. – Ради этого мы и объединились.
"Мы" – это 10 адвокатов, которые представляют интересы более, чем 30 пострадавших.
Им противостоят три защитника бойцов роты "Беркут".
– Вы же знаете, что в конце января Интерпол отказался объявить в международный розыск 23 бойцов "Беркута", так как увидел в этом политическое преследование? – непринужденно улыбается Александр Горошинский, адвокат Павла Аброськина и Александра Маринченко.
Начальник Управления спецрасследований ГПУ Сергей Горбатюк тогда заявил, что Интерпол объявляет в розыск только за экономические преступления.
– Нет. Просто мы им два года говорили, что без индивидуализации вины каждого, нельзя вменять людям 115–ю статью. Если у вас есть доказательства, что Аброськин застрелил такого-то, – то и инкриминируйте ему такого-то. И будем по этому делу работать. Не бывает так, чтобы все убили всех. Нам говорили: "нет, бывает". И только спустя два года они поняли, что ничего не докажут. Но точно так же мы сейчас уверены, что терроризм тут инкриминировать нельзя. Прокуратура работает по принципу: проси больше – получишь меньше, – заключает Горошинский.
В деле его подзащитных, уверен он, нет ничего, что могло бы указывать на причастность именно этих людей к расстрелам на Институтской.
– Чтобы вы понимали, – Янишевского, например, закрыли только потому, что надо было заполнить ячейку Садовника (исчез в октябре 2014 года из-под домашнего ареста – Авт.). Нужен был командир. Какая у них доказательная база? Есть два засекреченных свидетеля – то есть, они не придут в суд, мы не узнаем их имен и не сможем перепроверить информацию – которые указали, что человек в балаклаве на видео "похож на Янишевского". А чем похож? "Ростом, комплекцией, и еще он единственный был в камуфляжной форме". Вскоре выясняется по тому же видео, что людей в камуфляже двое... Не говоря уже о том, что на видео за теми же снежными баррикадами видно двух снайперов, не идентифицированных следствием, которые ведут огонь. Но следствие это игнорирует. Зато берут Тамтуру, который находился на периметре Майдана лишь до определенного времени, потому что получил ранение и его увезла "Скорая".
Что же касается экспертизы, которая со слов адвокатов родственников Небесной сотни дает четкую привязку оружия к убитым, – то тут следует сделать пояснение.
Каждые три месяца ведомственное оружие должно проходить отстрел. Из оружия с №-нным номером, закрепленным за N-ным бойцом, стреляют в воду, и отстрелянную пулю помещают в пулегильзотеку, которая хранится в МВД. Соответственно, можно сравнить пули, извлеченные из тел убитых и раненных, с теми, что хранятся в МВД, и выяснить, из чьего оружия они были выпущены.
Первая экспертиза совпадений не показала. Тогда как вторая их обнаружила.
Павел Дикань, адвокат потерпевших, находит этому такое объяснение:
– Дело в том, что у нас в стране есть только один микроскоп, где можно параллельно смотреть два снимка, чтобы провести сравнительный анализ пули, изъятой из тела с контрольным выстрелом. Насколько я понимаю, до сих пор это делалось в автоматическом режиме, и система не ловила совпадений. Когда же посадили эксперта, и они начали вручную пересматривать все снимки, – то нашли идентичности, причем, очень четкие. Теперь видно, что эта пуля выпущена из оружия Садовника, а эта – Зинченко. И мы считаем, что в данной ситуации должно быть проведено расследование причин, почему первая экспертиза не установила оружие, из которого выпущены пули. Насколько я знаю, следствие само инициирует это расследование.
– Ой, я этому ничуть не удивлюсь, – иронизирует Александр Горошинский. – Мои телефоны прослушиваются, мне поступают угрозы от так называемой общественности. Когда я только вошел в дело Павла Аброськина, ко мне в Апелляционном суде подошел человек, и сказал: "ты сейчас выйдешь, и мы с тобой поговорим". А за забором стояли люди со… стволами. А когда дело по Аброськину и Зинченко зашло в Печерский суд, – то "общественность" чуть суд не разнесла. Так что делом против экспертов меня не удивишь. Но если говорить по сути, то теперь у нас есть две экспертизы, которые противоречат друг другу. Причем, и первая, и вторая – комиссионные. И одну, и вторую делали в МВД. По пять человек экспертов давали свое заключение. В первой экспертизе по Аброськину пуля, которая была предметом исследования, была отнесена к другому стволу. Причем, если наглядно посмотреть обе экспертизы, то первая – очень детальная, эксперты дают методику, как и почему они приходят к своим заключениям. Так что у меня есть четкое ощущение, что следствие в этом деле совершает фальсификации.
"Выглядит очень правдоподобно"
Тут надо уточнить, что экспертиза, о которой идет речь, не имеет ничего общего с августовской находкой СБУ. Напомним, недавно силовики доложили президенту о том, что обнаружили в одном из Голосеевских прудов фрагменты 24 "стволов" со спиленными номерами. И даже идентифицировали 12 из них.
Генпрокурор Виктор Шокин поспешил заявить, что "следствие доказало полностью и беспрекословно, что из этого оружия убивали майдановцев".
Блогосфера, безусловно, не оставила этой новости без внимания.
"Скоро в голосеевском лесу найдут оружие, с которым в 1917 году брали ЗИМНИЙ!", – съязвил Vlad Dovgopol. "А особенно об охотничьей двухстволке на вооружении у Спецподразделения "Беркут" ОЧЕНЬ ПРАВдиво!!!!!", – заметила Алёна Ержиковская.
А журналист Игорь Мягченков привел на своей страничке в facebook развернутый анализ находки.
Впрочем, адвокатам родственников Небесной сотни эта версия не кажется такой уж нескладной.
– Выглядит очень правдоподобно, – уверен Дикань, – потому что кататься в то время с оружием было уже опасно, они могли бояться. Может, не понимали, что будет дальше, и на всякий случай его выбросили, как обычно, не доделав толком. Эти материалы по оружию пока находятся отдельно. Думаю, они будут присоединены к делу. И это будет тоже одним из доказательств.
– Доказательств чего? Мне эта находка напоминает какой-то фэйк, – морщится Решко (кстати, сын легенды "Динамо", тоже Стефана Решко).
Защитника смущает еще и тот факт, что в расследовании дела об убитых на Майдане милиционерах – полный штиль.
– Там не вручено ни одного подозрения. Я ходатайствовал о том, чтобы дело по факту гибели сотрудников милиции и по факту гибели протестующих, объединили. Потому что это события взаимосвязанные. Но мне в этом отказали.
Решко приводит официальные данные МВД: с 18 по 20 февраля 2014 года погибли 19 милиционеров. И 133 получили огнестрельные ранения.
– Не 19, а 13, – парирует Дикань. – Еще двое погибли во Львове при пожаре на базе «Беркута». Двое гаишников были убиты на Отрадном 19-го числа ночью. 9 человек погибли 18-го на Майдане, и четверо – 20-го.
– А 133 огнестрела? – спрашиваю.
– Много, – соглашается Дикань.
– Теоретически это может говорить о том, что была некая третья сила?
– Или об определенных группах со стороны протестующих, – радикалов хватало. Эти люди точно так же должны отвечать. Насколько мне известно, ранения силовиков, в основном, носят картечный характер. Тому же Симисюку попали в лоб картечью. И значит, стреляли из охотничьего ружья, а не снайперского. А то, что попали в лоб, скорее, случайность.
– Коля – мой друг, – возражает экс-сотрудник "Беркута", попросивший его не представлять. – Так вот, представьте, что человек находится в бронекаске, в движении. Ему сначала выстрелили в ногу, поставили его на колено, а затем жахнули в лоб между глаз. Простой человек так не выстрелит. И судя по видео, стреляли от Дома профсоюзов. И, кстати, пули, которые доставали из милиционеров, часто пропадали.
Так ли это? Сегодня проверить невозможно.
В этом деле много белых пятен, которые каждая из сторон трактует в свою пользу.
Правозащитник Олег Веремеенко вспоминает, как проводился осмотр места происшествия.
– ГПУ полтора месяца не могла провести осмотр места преступления. Люди ходили сами, откапывали пули. В итоге, пуль нет, оружие испарилось, журналы о том, что "Беркут" получал оружие, – уничтожены, – констатирует Веремеенко, который тогда вел дела двух пострадавших на Майдане.
На то, что все доказательства уничтожены, нарекал и экс-командир спецроты "Беркут" Дмитрий Садовник, который исчез в октябре 2014 года из-под домашнего ареста. По его словам, и на баррикадах, которые разобрали, и на колоннах Октябрьского дворца, которые закрасили, и на деревьях, которые также местами срезали, оставались следы от пуль. И эти пули прилетели со стороны демонстрантов.
"Фээсбэшная версия"
– На мой первый взгляд, не экспертный, там стреляли минимум с трех ракурсов, – делится соображениями инструктор по огневой подготовке Сергей Микулич, прошедший службу в Израильской армии. – И знакомые со стороны демонстрантов находили кучу всяких пуль, которые вообще не свойственны нашим службам. На видео со стороны силовиков тоже видны западные снайперские винтовки. Не говоря уже о том, что мои знакомые из числа силовиков говорят, что в реальности "Беркут" потерял больше 50 человек убитыми. Словом, история тут мутная. То, что это была целенаправленная эскалация насилия, – для меня очевидно. И это вопрос не баллистики, а политики.
В том, что история – мутная, не сомневаются и адвокаты подсудимых.
– Многие потерпевшие в своих первых показаниях уверяли, что в них стреляли со стороны гостиницы "Украина". А вскоре изменили показания на "я не исключаю, что в меня стрелял "Беркут", – утверждает Александр Горошинский.
– Но у нас есть достаточно данных, что в тот день в сторону митингующих стрелял не только "Беркут", – продолжает мысль коллеги Стефан Решко. – Стреляли и со стороны митингующих в "Беркут", с третьей стороны в митингующих и в "Беркут". Стрельба велась из Октябрьского, со стороны гостиницы "Днепр", из административного здания на улице Городецкого, которое хорошо видно с Институтской, и из гостиницы Украина.
Последнюю версию – о гостинице "Украина" – Виталий Титыч называет "фээсбэшной". А Дикань говорит, что "на настоящий момент следствие не установило альтернативных групп, которые вели обстрел протестующих, но это не значит, что их не ищут".
– А то, что люди говорят, – так это как винтовка Пашинского. О ней все говорят, но никто ничего не знает. А на самом деле, она исследована и установлено, что из нее никто не стрелял.
В суд позовут Януковича
Точку в этом деле должен поставить суд. Впрочем, это случится очень нескоро.
Во вторник Святошинский суд постановил объединить два дела по пяти бойцам "Беркута" в одно производство. Поскольку всем пятерым задержанным инкриминируют участие в одних и тех же событиях. А это значит, что суд по Аброськину и Зинченко, который длился почти год, возвращается в нулевую точку. И всех пострадавших начнут слушать по новой.
– На настоящий момент ГПУ передала в суд более 250 томов дела. Там свыше 400 экспертиз, – поясняет, с какими объемами документов придется иметь дело Павел Дикань. – Не говоря уже о потерпевших, и свидетелях.
При нынешних темпах (за 9 месяцев суд выслушал 23 родственников убитых) только допросы всех, кто признан пострадавшими, могут занять несколько лет. А если еще учесть свидетелей...
Тот же Решко намерен заслушать в суде и показания Януковича по скайпу, и вызвать нынешнее руководство страны. Поскольку они были очевидцами тех событий.
P.S.
Очевидцы, к слову, теперь вспоминают о тех событиях только к дате. Новое время принесло новые тренды: война на востоке, развал коалиции, коррупционные скандалы.
И только родственникам по-прежнему больно. Екатерина Янишевская, жена Олега Янишевского, до сих пор не рассказала дочкам, где их отец. Говорит, они еще в таком нежном возрасте…
– Я сказала им, что папа в командировке, откуда он не может звонить: только писать письма и присылать подарки.
А брат Юрия Мельничука уже никогда не получит свой подарок на сорокалетие.
Тем временем, бывшие сотрудники "Беркута" говорят, что уже в январе понимали, что протестом дело не окончится. Якобы на Грушевского, на той стороне, где стоял "Беркут", нашли досточку с надписью: "мир дешевле, чем война".